— Это как?

— А так, птичка на хвосте принесла, что всё. Товарищ Борисов больше не с нами, переведут его.

Хмм, интересно. Вторая школа у нас, скажем так, своеобразная, и учатся там тоже своеобразные ребята и девчонки. Борян, наш трижды второгодник, под эту своеобразность вполне подходит.

— Понятно. И когда?

— В четыре. На поле за училищем, на автовокзале.

— Ясно, буду.

Мамы дома не оказалось. И в городе тоже. Пока я разговаривал с пацанами, Оля позвонила в школу, и там сказали, что она уехала в совхоз рядом с городом. Там у её класса практика, и мама как классная поехала с ними. Жалко, конечно, я успел по ней соскучиться. Но ничего, вечером уже увидимся.

Вернее, даже раньше: мы с сестрой на колёсах, и само собой, что мы решили съездить за мамой.

Сестрица у меня в некотором роде фанат вождения, ей лишние тридцать километров после трёхсот — это что слону дробина. Тем более что, приехав, она самым наглым образом завалилась спать.

Я же отправился с Коляном и пацанами на речку.

Хоть уже и август, и вода потихоньку начинает быть холодноватой (у нас в городе вообще говорили, что после Ильина дня купаться нельзя), но всё равно… Как будто нас это могло остановить.

Тем более что термометр показывал уверенные +28 в тени, и солнце пекло как проклятое. Кто в здравом уме при такой погоде скажет, что купаться нельзя?

И само собой, что мы с пацанами были далеко не единственными, кто в этот погожий денёк решил позагорать и поплавать на городском пляже.

Само собой, из-за рабочего времени народ тут был плюс-минус нашего возраста: школьники и максимум студенты.

И моё появление тут не осталось незамеченным.

— Это же Сергеев, из «Торпедо»! — услышал я сзади молодой мужской голос.

— Какой Сергеев, ты о чём? — спросил женский голос, тоже молодой. — Ты о чём?

— Ярослав Сергеев, футболист московского «Торпедо». Он позавчера гол «Жальгирису» забил.

— Тебе точно голову напекло, где московское «Торпедо», а где Мценск?

— Так он мценский, в четвёртой школе учился.

— Ааа… — только и ответил на это женский голос.

— Бэ, — вечно ты мне не веришь.

Колян, остальные пацаны да и я тоже, услышав это, засмеялись.

— Вот так вот! — наставительно сказал он, подняв указательный палец. — Нам выпала честь, товарищи, сплавать на тот берег с самим Ярославом Сергеевым, будущей легендой советского футбола.

— Балабол ты, Колька, — ответил я. Кинул на песочек полотенце, скинул шорты и футболку и, оставшись в одних плавках, побежал к воде. — Кто последний, тот лох! — на бегу закричал я.

Само собой, что пацаны тут же рванули за мной, стараясь обогнать.

Но куда там! Я подбежал к воде, не снижая скорости ворвался в неё, а потом и поплыл на другой берег.

Ярик и до моего попадания сюда был спортивным малым, а уж с ежедневными тренировками он, вернее, уже и я, стал куда здоровее.

Так что у моих преследователей не было ни малейшего шанса. Мой кроль оказался куда эффективнее, чем их.

— Ну ты и здоровый стал, — сказал Бледный.

Ещё в начале лета он в нашей компании считался лучшим пловцом, но сейчас отстал от меня очень прилично.

— Тренировки, — только и сказал я.

В это время мы с пацанами уже выбрались из воды и, как сущие обезьяны, принялись залезать на деревья, где так и висели всеми любимые тарзанки.

В итоге мы где-то с час ныряли, потом лениво переплыли реку и вернулись на пляж.

Где меня уже ждали дорогие жители нашего милого городка.

Желающих сфотографироваться с будущей звездой советского футбола нашлось очень даже много, как и фотографов с фотоаппаратами.

В итоге общение с фанатами, назовём это так, заняло минут тридцать. Притом сразу несколько девушек моего возраста или чуть постарше улыбались ну очень благосклонно. Шансы познакомиться с одной из этих прелестниц у меня были очень хорошие.

— Это было прям Иваново какое-то, — прокомментировал Колька поведение девушек, когда мы наконец вырвались с пляжа и отправились по домам за формой.

— Какое Иваново? — непонимающе переспросил я.

— Простое Иваново. Город невест, — хотя ты же и правда знаменитость. Даже жалко, что я не футболист.

В ответ я только развёл руками.

Остальные пацаны отправились по домам (в одном дворе жили только мы с Колькой), и мы с моим приятелем вдвоём дошли до дома. По пути, правда, мы заскочили в двадцать восьмой гастроном, выпили по паре стаканчиков томатного сока и затарились мороженым.

И то и другое здесь вкусное. И если в отношении мороженого я воспринимал это как должное, то вот томатный сок из забавных стеклянных конусов стал для меня настоящим открытием.

Советский томатный сок и тот, что придёт ему на смену в будущем, — это ну просто небо и земля.

По внешнему виду, конечно, выигрывает второй. Местный весь какой-то неказистый, с жёлтыми прожилками какими-то и с семечками, да.

Куда ему до эталонного красного цвета и однородной консистенции этого же продукта в будущем.

Но вот вкус! Вкус ставил всё с головы на ноги. Советский вариант крыл соперника как бык овцу.

А уж если к нему ещё добавить щепотку соли, то получался вообще улёт!

— Пользительный сочок, это было приятственно, — выдал свой вердикт мой говорливый приятель.

К мороженому я ещё добавил сверху по паре бутылок «Буратино», и мы, вполне довольные собой, отправились дальше.

Через несколько минут я уже был у двери квартиры. Судя по тому, что «Комби» у подъезда не стояла, моя драгоценная сестрица куда-то умотала во время моего отсутствия, так что дверь я открыл своим ключом.

Ага, так и есть.

«Я уехала к Вике, — прочитал я короткую записку, оставленную на кухонном столе. — Приеду сразу к училищу и заберу тебя оттуда».

Что ж, это логично, значит, сразу после игры мы с сестрой поедем за мамой.

Взять форму, ещё одну футболку, шорты и бутсы было делом сущих секунд, и через пару минут я уже ждал Коляна на улице.

Он вышел, кинул в меня яблоком (точно такое же мой приятель с аппетитом уничтожал), и мы пошли играть.

Глава 21

— Слав, что у вас тут происходит? — недоуменно спросила меня Ольга, когда подошла к кромке поля.

— А на что это похоже? — спросил я и отпил воды из бутылки из-под газировки.

— На, — сестра на минуту запнулась, — избиение?

— Э нет, Оль, — Колька, который так же, как и я, сидел на траве за воротами, взял у меня бутылку и одним богатырским глотком добил её, — это не избиение. Это этот, как его, педагогический процесс.

— Да? И в чём педагогика того, что Борисова так отделали?

Делать нечего, пришлось объяснять…

Само собой, что я не собирался прям играть-играть с пацанами. Это и не спортивно, да и могло мне потом аукнуться. Риск получить травму на ровном месте был очень велик. Конечно, у меня сейчас нет контракта, запрещающего подобные развлечения, но всё равно по-хорошему соглашаться не стоило.

Не знаю, что на меня нашло, когда я брякнул то «конечно», но что делать, не сдавать же назад.

Так что, когда мы с Колькой пришли к учаге, я сразу сказал ребятам, что так, мол, и так, я не то что в нападении, а вообще на позиции любого полевого игрока — это неспортивно по отношению к второй школе, так что я сегодня в раме. Так, конечно, тоже есть риск нарваться, но он не такой большой. Вряд ли кому-то придёт в голову специально играть в тело или прыгать мне в ноги.

Ребята согласились, правда Колька и Бледный были этим явно недовольны, моему приятелю очень хотелось посмотреть, как я в одного обыграю всю вторую школу.

Пацаны из которой, к слову, сначала возмущались тому факту, что четвертая привела с собой такое усиление, один из них, Игорь Осечкин, известный на весь город любитель помахать кулаками, даже сказал, что это всё равно что «отправить вместо себя на стрелку старшего брата-самбиста».